Статьи от Корифеев отечественной аквариумистики
М.Д. Махлин «Путешествие по аквариуму»
Однажды Карбонье заметил в углах аквариума с макроподами густую пену мелких пузырьков.
«Странно, – подумал он, – аквариум чист, вода прозрачная, откуда же пена?»
Пену вычерпали. Но назавтра она появилась по всей кромке воды. Хлопья плавали посредине, стояли цепочкой по краям.
Карбонье отсадил макроподов в другой аквариум. Но не прошло и двух недель, как и там возникла пена.
«Что-то тут не так», – решил исследователь и стал наблюдать за макроподами. Он увидел, как из зарослей растений выплыла рыбка (судя по длинным плавникам и окраске это был самец), подошла к одной из кучек пены, плавающей на поверхности воды, постояла под ней, внимательно оглядела ее и затем мордочкой коснулась поверхности воды. Видно было, что макропод несколько раз глубоко вдохнул атмосферный воздух.
«Ну что ж, пока все довольно обычно», – подумал Карбонье. Но не успел он так сказать себе, как началось необычное.
Макропод немного опустился вниз и встал так, что нос его уткнулся снизу в шапку пены. Челюсти его задвигались, казалось, он что-то усиленно жует, изо рта полетела вверх тоненькая струйка белых пузырьков. Они поднимались к поверхности воды и присоединялись к плавающей там пене.
Как зачарованный, сидел Карбонье у аквариума.
А пены тем временем становилось все больше, она уже не просто плавала по поверхности, а поднималась горкой над водой. Теперь маленький строитель как бы ровнял и округлял свое сооружение.
Из угла аквариума, где находились другие макроподы, к пене часто приближались рыбки. Но наш макропод яростно бросался на них и отгонял прочь. И все же Карбонье заметил, что одну рыбку он отгонял совсем не так, как других. Он гнался за ней так, словно не хотел догнать, – ни свирепой стремительности, ни злобного наскока. А она уплывала, будто играя с ним в пятнашки, а потом снова и снова появлялась около пены.
«Ясно, что это самка, – рассуждал Карбонье. – Может быть, пара собирается метать икру? Но причем тут пена?»
Ответ Карбонье получил на следующий день. Рано утром занял он свое место около аквариума. И вот при первых лучах восходящего солнца увидел удивительную картину. Снова к пене подплыла самка, снова самец, стоявший под шапкой пены, повернулся к ней, но на этот раз она не бросилась наутек, а он не кинулся за ней. Обе рыбки сошлись недалеко от пены, и вдруг самец встал поперек пути самки, прямо перед ее носом, тело его слегка изогнулось дугой, плавники пышно расправились, и он заиграл в лучах утреннего солнца всеми цветами радуги.
– Какая красота, – прошептал пораженный ученый.
А макропод, словно понимая, насколько он прекрасен, так и крутился сверкающей радугой около серой скромной подруги, все шире и шире расправляя свое оперение и время от времени встряхивая всеми плавниками.
«Брачные танцы у рыб?! Но ведь меня засмеют, попробуй я только заикнуться об этом», – думал Карбонье, не отрывая взгляда от чудесной сцены в аквариуме. Кто не знает выражений «холоден, как рыба», «рыбья кровь»? А тут такой темперамент!
Между тем события в аквариуме разворачивались своим чередом. Самец постепенно подвигался под шапку пены, самка, словно зачарованная его красотой, послушно следовала за ним. И вдруг под пеной случилось самое невероятное. Самец встал вертикально вверх головой так, что его тело оказалось поперек тела самки, рыбки неожиданно согнулись кольцом и... сжали друг друга в объятиях.
Это повторялось снова и снова. В один из таких моментов вниз посыпались мелкие желтые икринки. Молок не было видно, они прозрачны, но икра была видна очень хорошо. Часть икринок всплывала и останавливалась под шапкой пены, остальные шли ко дну. Обе рыбки бросились хватать ртом икринки.
«Неужели едят икру?» – мелькнула мысль у Карбонье.
Нет, вот они подплывают к пене и выплевывают икру в самую середину. Так вот для чего эта шапка из пены – это гнездо, в котором будет развиваться икра!
А рыбки снова сошлись в объятиях, и снова посыпались желтые икринки. Только через четыре-пять часов икра у самки иссякла, и отношения рыб сразу изменились. От грациозных ухаживаний самца не осталось и следа. Злобно бросался он в погоню за самкой, нанося ей сильные удары. А изгнанная самка в углу ждала, когда самец отплывет от гнезда. Тогда она стремительно мчалась к гнезду, стараясь занять место под ним. Она неумело суетилась, вертелась, то и дело разрушая плавниками гнездо и разбрасывая икринки в стороны. Заметив происходящее, самец мчался спасать потомство и вновь загонял самку в угол.
Карбонье осторожно удалил из аквариума других рыб и самку тоже. Он справедливо решил, что ее роль закончилась.
А макропод-отец не отходил от гнезда. Он что-то поправлял в нем, выпускал струйки воздуха, брал в рот икринки и вновь выплевывал в самую середину. При этом окрашен он был ярко и красиво.
«Зачем такая окраска?» – задумывался Карбонье. Но он так и не сумел объяснить, почему в период размножения у многих рыб не только нет защитной, маскирующей, окраски, но, наоборот, они приобретают многокрасочный, как говорят ученые, нерестовый наряд. Ведь яркая рыба, стоящая у гнезда, гораздо более заметна. С тех пор прошло около ста лет, а загадка брачной нерестовой окраски рыб не объяснена до конца и поныне.
Но вернемся к нашему макроподу.
Прошел день, и Карбонье заметил, что у некоторых икринок стали видны черненькие точки – два глазка будущей рыбки. А другие икринки остались бледно-желтыми и все больше белели.
«Наверное, это неоплодотворенные икринки, – подумал исследователь. – Они будут портиться и заражать соседние, живые.
Как бы их удалить из гнезда?»
Но вскоре Карбонье увидел, что эта проблема интересует не только его. Макропод-отец тщательно осматривал все гнездо. Вот он подплыл к мертвым икринкам, осторожно, чтобы не задеть живые, взял их в рот, и отплыв, выплюнул.
На второе утро из икринок показались хвостики, а к концу дня появились и головки личинок. Они были крохотные и совсем прозрачные. Неумело дергая хвостиками, они с помощью особых клейких выростов держались среди пены. В эти первые часы своей жизни малютки не могли ни плавать, ни питаться. Дыхание у них осуществлялось не только через жабры, а всей поверхностью тела, в особенности же через богатый кровеносными сосудами хвост. Вместо изящного животика у них висел большой по сравнению со всем телом желточный мешок. Его-то содержимое и служило пищей на первых порах.
Конечно, существование маленькой рыбки в первые часы сильно отличается от ее будущей жизни. Дело в том, что из икры выклевываются не сформировавшиеся, нормально дышащие, питающиеся, плавающие рыбки, а пока только личинки. Спасаться бегством, маскироваться, искать наиболее богатую кислородом воду они еще не могут, и многие из них погибают.
Как же рыбам сохранить потомство, если оно такое беспомощное, а рядом столько соседей, желающих полакомиться икрой и личинками?
Природа предусмотрела несколько выходов из этого положения. Вот один из них: у рыб в течение жизни многих поколений выработалась гигантская плодовитость – некоторые из них выметывают по нескольку миллионов икринок. Невольно подумаешь: сколько же должно быть этих рыб в водоемах! Однако до взрослого состояния доживают немногие. Все остальные гибнут на разных стадиях развития.
Другой выход – охрана потомства на первых, самых сложных этапах развития. Этим занимается либо отец, либо оба родителя. Можно предположить, что у рыб, охраняющих потомство, молоди пропадает значительно меньше и, значит, она остается жить в большом количестве. Но это неверно. Природа очень экономна. У рыб, охраняющих потомство, число икринок гораздо меньше – оно редко превышает 1500–2000, обычно же исчисляется сотнями и даже десятками.
...Прошло три дня, в течение которых макропод-отец без устали ухаживал за малоподвижными крошками. Желточный мешок у многих из них рассосался, части тела стали более пропорциональными. Вот теперь молодь вступала во вторую фазу своего развития. Она могла уже свободно держаться в толще воды – плавательный пузырь начал функционировать. Приняв горизонтальное положение, рыбки стали двигаться.
Сначала самец не позволял им уплывать из гнезда. Он ловил их ртом и водворял в гущу пены. Но постепенно молодь разбредалась все дальше и дальше от гнезда, да и само гнездо из шапки густой пены стало превращаться в отдельные хлопья из пузырьков. Пена из воздуха и слюноподобных выделений макропода продержалась ровно столько времени, сколько потребовалось для нереста рыб, развития икры и перехода от личинки к свободно плавающему мальку. Теперь гнездо было не нужно, оболочка пузырьков начала разлагаться, и они лопались и исчезали. За один день от гнезда не осталось и следа.
«Поистине гнездо было сделано из ничего», – заключил Карбонье. Вот тогда-то он и сообщил, что макропод делает гнездо из воздуха.
– Из воздуха? – поразились ученые. – Но почему? Что дают эти пузырьки?
Разгорелся спор, который продолжается до сих пор. Одни утверждают, что пузырьки улучшают газовый режим, то есть обогащают воду вокруг мальков кислородом. Другие считают, что назначение пузырьков – преломлять и рассеивать прямые лучи тропического солнца, которые, по их мнению, опасны малькам. Но мы не примем участия в споре. Лучше посмотрим, что делают мальки макропода.
А мальки между тем рассыпались по всему аквариуму. Они всюду совали свои крошечные головки, что-то выискивали и кое-кто из них даже «клевал».
Но прошел день, и их стало меньше, а на третий – совсем мало.
– Черт побери, – воскликнул в досаде Карбонье. – Как же я не подумал о корме для крошек!
И действительно, это было величайшее упущение. Когда желточный мешок полностью рассосется и личинка превратится в малька, наступает один из самых ответственных в жизни рыбки моментов, пожалуй, не менее ответственный, чем выход из икринки, – переход к активному питанию. Крошечный организм развивается не по дням, а по часам. Он расходует много энергии, и ее надо постоянно черпать в пище. Мальку приходится самому заботиться о пропитании, тогда как раньше он получал его из желточного мешка. И с каждым днем пищи требуется все больше.
Вот тут-то и происходят самые печальные для аквариумиста события. Если вы не успели обеспечить молодь коловратками или инфузорией в достаточном количестве, от потомства останутся живыми лишь единицы, а то и весь выводок погибнет.
Дали избыток живого корма – опять плохо: малькам в эти дни требуется особенно много кислорода, а инфузории и коловратки сами его поглощают.
Бывают и другие беды. Поленился аквариумист сходить на пруд, наловить коловраток, содержащих все нужные малькам питательные вещества, и решил дать им домашнюю инфузорию-туфельку. Но при этом не посмотрел в микроскоп, что у него делается в банке с банановыми корками, где он туфельку разводит. А ее там «кот наплакал»; все остальное – тоже инфузория, но другая. Стал он скармливать ее малькам. Те растут, развиваются, а любитель смотрит на своих питомцев и глазам не верит. Что такое: кто горбатый, кто курносый, а у некоторых позвоночник гармошкой сложен. Отчего? А все от неправильного питания в первые дни, от недостатка корма и дефицита витаминов.
Вот насколько сложен переход от личиночной стадии к активному питанию. Не сразу ученые открыли этот крутой поворот в жизни рыб. Не мудрено поэтому, что первый выводок макроподов у Карбонье погиб. Зато второй удался на славу: здесь и корм был дан вовремя, и самца убрали, как только мальки расплылись: все равно он уже был им не нужен и только мог погубить резкими движениями. Из этого второго выводка и выросли те макроподы, которые распространились затем среди любителей аквариума по всей Европе.
М.Н. Ильин «Аквариумное рыбоводство»
Макропод (Macropodus opercularis). Макроподы водятся в мелководных водоемах, в частности на рисовых полях Кореи, Китая, Южного Вьетнама. Макроподы — одни из первых аквариумных рыб в Европе, привезены в Париж еще в 1869 г. из каналов рисовых полей Южного Китая. Вскоре они были размножены в большом количестве. Первые упоминания о макроподах в России встречаются у Н. Ф. Золотницкого в 1904 г. Рыбы достигают 9 см длины, в аквариумах обычно 5—6 см.
Как и у большинства лабиринтовых рыб, тело макроподов сильно сжато с боков. Спинной, анальный и хвостовой плавники сильно развиты, а у самца удлинены и заканчиваются нитями. По коричневатому или зеленовато-коричневатому фону тела проходят чередующиеся широкие полосы красного и зеленого цвета. Спинной и анальный плавники синеватого цвета с красными нитеобразными выростами, хвостовой плавник красный. Интенсивность окраски резко увеличивается с повышением температуры, а также в брачный период. Судя по описанию, окраска рыб, привезенных с родины, а также первых их поколений была значительно ярче, чем в настоящее время. По-видимому, это объясняется отсутствием селекционной работы и близкородственным размножением в течение многих поколений. Ухудшение окраски может быть результатом содержания при слишком низкой температуре и малом количестве света. В настоящее время имеются макроподы альбиносы.
Макроподы отличаются исключительной неприхотливостью как в отношении объема аквариума (можно содержать даже в 2—3-литровой банке), так и температуры, кормления, химического состава воды. Наиболее подходящая температура воды 20—22°, однако, ее можно снижать до 15°, а на небольшой срок и до 8°. Повышения температуры до 26—28° и даже 30° полезны.
Кормить рыб лучше живым кормом, преимущественно мотылем, но возможно и сушеными дафниями. Макроподы легко переносят весьма значительное загрязнение воды. Воспитывавшиеся отдельно рыбы в общем аквариуме ведут себя агрессивно. После совместного выращивания их можно содержать с любыми другими рыбами, а также по нескольку пар вместе.
Разводить макроподов исключительно легко. Осуществляется разведение в условиях, описанных для всех лабиринтовых. В качестве нерестилища используются аквариумы объемом не менее 8—12 литров. Температура воды 22—24", но можно и 28°. В нерестилище следует помещать растения в количестве, необходимом для укрытия самки от преследующего ее самца. Перед размножением за 2—3 недели производителей надо разъединить. Самец строит гнездо из пузырьков воздуха диаметром 5—6 см, высотой 1—2 см. Через 1—2 дня после начала постройки гнезда происходит нерест. Икра красноватого цвета, легкая и поэтому поднимается к поверхности воды. Самец помещает икру в гнездо. Икрометание продолжается несколько часов. За это время самка выметывает до 1000 икринок, после окончания икрометания ее необходимо удалить.
Приблизительно через полутора суток (быстрее или медленнее в зависимости от температуры) выводятся личинки, спустя 3—4 дня молодь начинает свободно плавать. В это время самца надо удалить и начать кормить мальков инфузориями, коловратками или "пылью”, в крайнем случае — яичным желтком. Мальки растут быстро, через 10—12 дней после своего рождения они уже могут питаться мелкими циклопами. Из-за неравномерного роста мальков необходимо сортировать, подбирая подходящих по размеру.